Мамука Арешидзе: Не исключаю провокаций со стороны де-факто властей Южной Осетии

Сепаратистское правительство Абхазии однозначно отвергло привезенный главой МИД Германии Франком-Вальтером Штайнмайером т.н. «германский план» разрядки грузино-абхазского конфликта, несмотря на то, что этот план не оказался категорически неприемлемым для Российской Федерации. Грузинские эксперты не исключают, что Кремль может использовать Запад в качестве дипломатического оружия против Грузии и предложить такой план урегулирования конфликта, который может устраивать только Россию. Дмитрий Медведев выдвинул два условия, необходимые для начала процесса мирного урегулирования конфликта - подписание договора о неприменении сиды и вывод грузинских войск из Кодорского ущелья. Согласится ли Грузия на этот ультиматум и что принесет Грузии подписание договора о ненападении? На эти вопросы агентство «GHN» беседует с экспертом в вопросах Кавказа Мамукой Арешидзе.

- Какие положительные и отрицательные итоги может принести Грузии подписание договора о ненападении?

- Согласно этому договору, стороны подписываются под обязательством невозобновления огня. В договоре главное не то, подпишут стороны документ или нет, а то, кто будет гарантом его исполнения и кто будет проводить мониторинг этого процесса. Если гарантором будет Россия, то продолжится тот процесс, который был в зоне конфликта до сих пор. То есть Россия фактически гарантором не будет, а другого гарантора, который бы взял на себя эту функцию, пока не видно. Сейчас появилась Германия и Группа друзей генсека ООН. Наблюдатели ООН и без того находятся в зоне конфликта, но они практически ничего не делают. Необходим субъект, который будет иметь определенные права и сможет эти права использовать.

- Россия выдвинула и требование вывода грузинских войск из Кодорского ущелья ...

- Допустим, выведет Грузия из Кодорского ущелья свои полицейские силы. Опять повторяю: кто будет гарантором, что не начнется атака на Кодорское ущелье, ведь Багапш недавно заявил, что необходимо восстановить территориальную целостность Абхащии, и сделать это за счет Кодорского ущелья. Кто будет гарантором, что в Кодорское ущелье не вторгнутся вооруженные силы сепаратистов?! Поэтому необходимо поставить вопрос так: если гарантор не определится и Запад не возьмет на себя ответственность за это, то подписание договора не имеет смысла.

- Как можно воспринять отказ сепаратистов от германского плана?

- Отказ сепаратистов решающего значения не имеет. Главное, чтобы Россия не дала на него категорический отказ. Российская сторона до приезда Штайнмайера в Москву заявляла, что для нее неприемлема та часть плана, которая касается возвращения беженцев. Но после встречи с Штайнмайером было заявлено, что работа над этим планом возможна. Позиция сепаратистов на данном этапе решающего значения не имеет. Главное, начать работу над планом, так как если удастся достичь соглашения по базисному документу, потом можно будет пойти и на компромиссы.

- Как Вы думаете, может ли Россия использовать Запад в качестве дипломатического оружия, то есть предложит Западу такой план урегулирования грузино-абхазского конфликта, который устраивает саму Россию?

- Разумеется, Россия может использовать Запад в качестве дипломатического оружия и заставить его составить такой документ, который устраивает Россию, но, думаю, это маловероятно.На данном этапе ситуация уже иная, то есть конкретная страна, Германия берет на себя ведение миротворческой миссии. Главное основание миротворческой миссии, чтобы все стороны более или менее были согласны с ней. Если грузинская сторона не согласится, чтобы ни делала Германия, у нее ничего не получится. Штайнмайер поставил на чашу весов и авторитет Германии, и собственный авторитет. Если учесть, что Штайнмайер, из-за партийных различий, не имеет прекрасных отношений с канцлером Меркель, не только вся Европа будет следить за тем, что сделает Германия, но и в самой Германии будут следить с интересом за тем, как развернутся эти процессы. Поэтому Штайнмайер не пожалеет усилий, чтобы процессы пошли успешно.

- Численность вооруженных сил Грузии выросла на 5 тысяч человек. Требования же НАТО и Евросоюза, напротив, предусматривают сокращение численности грузинской армии до 25 тысяч человек. Как Вы думаете, с чем в данном случае мы имеем дело?

- Грузия в определенной мере старается держать своих союзников в напряжении. По человечески это понятно, протому что союзники все это время пассивничали в плане решения наших проблем. До тех пор, пока правительство Грузии не обострило ситуацию, никто не хотел активно вмешиваться в это дело. Сколько принято резолюций ООН, сколько людей работает в Абхазии, сколько тратится денег, но результатов не видно. Не удалось достичь даже того, чтобы защитить права человека в Гальском районе, и те люди, которые находятся там на полулегальном положении, имели бы социальные гарантии. Исходя из этого, все, что делает правительство Грузии, является демонстрацией того, что грузинская сторона отступать не собирается.

- В процесс урегулирования грузино-абхазского конфликта активно участвует международное сообщество. Как вы думаете, будет ли способствовать интернационализация миротворческого процесса тому, что урегулирование конфликта сдвинется с мертвой точки?

- Если учесть, что в процесс мирного урегулирования активно включились Франция и Германия, процесс должен начаться. Для России подключение к этому процессу США в любой форме неприемлемо, а подключение к процессу Европы, особенно союзников России, ставит Россию в деликатное положение. Чтобы Россия не оказалась в изоляции, она должна пойти с кем-то на компромисс. С этой точки зрения подключение Европы к этому процессу будет интересным и плодотворным, но достаточно дать России обмануть себя, и процессы опять вернутся в то же положение, в котором были до сих пор.

- Вы не раз отмечали, что Грузия упустила шанс проведения прямых кулуарных переговоров с сепаратистами. Что Вы имели ввиду?

- Формат кулуарных взаимоотношений должен быть сохзранен всегда, и он сохраняется, но не достаточно интенсивен. Контакты терять нельзя. В экстремальных ситуациях всегда необходимо иметь такие контакты. Кулуарные переговоры необходимы хотя бы для того, чтобы правительство Грузии знало, каковы интересы абхазов, а абхазы знали, каковы интересы Грузии. Абхазы больше всего боятся возвращения беженцев.

- Почему?

- На это существует несколько причин. Первая - изменение демографической ситуации и поражение позиций сепаратистов в случае проведения выборов на всей территории Абхазии. Но есть вопросы, по которым возможен компромисс и поиск общих точек соприкосновения. Зачастую ни одна из сторон не демонстрирует готовности к компромиссу. Возьмем, хотя бы присланный Абхазией документ «Ключи от будущего». Абхазия уже долгое время ожитдает от Грузии ответа, но отсюда ответ на это предложение никто не послал. И абхазы не признали наш мирный план. Неужели нельзя было обсудить оба этих документа в кулуарах и не доводить дело до нынешней ситуации?!

- Россия активно ведет информационную войну против Грузии в направлении Абхазии. Как Вы думаете, должна ли Грузия предпринять в данном случае ответные шаги?

- Россия ведет информационную войну против Грузии, но и Грузия не уступает ей в этом. Россия выигрывает в информационной войне в конфликтных регионах только на своей территории, так как с Западом она эту войну давно проиграла. Информационная война ведется с более-менее равным успехом с обеих сторон, но правительство Грузии заслуживает критики, так как не работает в этом плане в России. То, что происходит, это нельзя назвать работой, ориентированной на серьезный успех. Не происходит лоббирования вопросов, не ведется перманентная работа в российских СМИ. Ничего не говорю ужде о том, что совершенно не используется грузинская диаспора в России. Практически не работаем с населением Северного Кавказа, открытым остается множество других вопросов. Нам нужно много работать над этими вопросами и не следует ориентироваться только на Запад.

- До визита Штайнмайера военные эксперты говорили, что страна практически стоит на грани войны. Насколько реальна эта угроза?

- Эта угроза до этой минуты абсолютно реальна. Более реальной она была до визита Штайнмайера. Если грузинская и российская сторона согласны продолжить работу над этим документом, то военный настрой сам по себе отойдет на второй план. Я не исключаю каких-либо провокаций со стороны де-факто властей Южной Осетии, но в направлении Абхазии эта тема, думаю, второстепенная.

- Президент России однозначно заявил, что не желает приближения баз НАТО к границам России? Как Вы думаете, как будут развиваться процессы и готова ли Россия уступить Грузии Абхазию. взамен н отказ Грузии от интеграции в НАТО?

- Разумеется, Россия к этому не готова. Чем больше сближается Грузия с НАТО, тем больше отдаляется от Сухуми - это основной постулат российских политиков. необходимо работать, чтобы убедить Россию, что никакая опасность ей не грозит. Здесь есть вопросы, требующие комплексного подхода. Необходимо определить, что более важно для нас - членство Грузии в НАТО или восстановление территориальной целостности. Я не вижу серьезных аналитических заключений на этот счет. Стране необходим точный план стратегического развития. Стране нужен точный подход, что больше устраивает страну - восстановление территориальной целостности или членство в НАТО. Есть много тем, требующих скрупулезного анализа и заключений в этом направлении.