Цель «Грузинской мечты» - затормозить сближение с ЕС и полная деевропеизация Грузии

Председатель организации «Гражданская идея», бывший министр обороны Тина Хидашели призвала все оппозиционные партии в парламенте Грузии предоставить полную информацию о законопроекте об «иноагентах» странам-партнерам и международным организациям.

Хидашели также призвала парламентариев задействовать ресурсы парламентских ассамблей и наблюдательных комитетов, чтобы сделать неизбежным вопрос о политической ответственности правительственной команды в случае принятия закона об «иноагентах».

Об этом Тина Хидашели заявила сегодня, 16 февраля.

«Следует однозначно заявить, что законопроект является опасным, дискриминационным и значительно отдаляет нас от заявленной цели вступления в Евросоюз, потому что он противоречит Конституции и выбору грузинского народа.

Сегодня инициирование и поддержка правящей партией в Грузии такого закона, содержание и цели которого получили однозначно отрицательную оценку со стороны всех структур Евросоюза, практически всех государств-членов, и который правовой суд признал противоречащим к законодательству Евросоюза, явно представляет собой очередную попытку грузинских властей отдалить страну от перспективы евроинтеграции. После подачи заявки на получение статуса кандидата это не первый шаг, который служит цели не сближения [c ЕС], а ухода Грузии с европейской орбиты. Однако можно с уверенностью сказать, что среди антиинтеграционных шагов, среди прочих процессов осуществляемых в течение года, принятие этого законопроекта станет самым ярким доказательством антиевропейской и изоляционистской политики правящей партии.

При этом не следует забывать, что главным вдохновителем и первым инициатором такого законодательства была Российская Федерация, где введение закона повлекло за собой массовые преследования, аресты и во многих случаях изгнание [из РФ] общественных организаций, их учредителей и сотрудников. Почему законопроект несовместим с демократией и стандартами ЕС?

Законопроект однозначно антиевропейский или, точнее, он против Европейского союза. Однозначную позицию по этому вопросу обозначили не только эксперты и неправительственные организации, но и Международный суд. Его аналог, венгерский закон 2020 года (в деле Комиссия против Венгрии) был признан Судом Европейского Союза противоречащим законам и множеству актов ЕС. В итоге Венгрия была вынуждена отменить закон и, следовательно, обязательства по регистрации и ограничения для НПО.

Суд установил, что, «возлагая обязательства по регистрации, декларированию и публикации на организации гражданского общества, прямо или косвенно получающие финансовую поддержку из-за рубежа сверх установленного порога, и предусматривая возможность применения штрафов к организациям, не выполняющим эти обязательства, Венгрия ввела дискриминационные и необоснованные ограничения в отношении обеих этих организаций, а также в отношении лиц, оказывающих им помощь».

Люксембургский суд установил, что закон:

Является дискриминационным;
Нарушает право на свободу объединений;
Нарушает право на неприкосновенность частной жизни и конфиденциальность личной информации;
Закон противоречит одному из основных прав создания и существования Европейского Союза — свободному движению капитала.
«Сделки, предусмотренные Законом о прозрачности, подпадали под действие понятия Свобода перемещения капитала предусмотрена в ст. 63—66 ДФЕС, а указанный закон представляет собой ограничительную меру дискриминационного характера», — указано в решении суда.

Почему суд установил множественные нарушения закона и почему такое законодательство антидемократично?

Это дискриминация, потому что:

На определенной дискриминационной основе различаются и налагаются ограничения на организации с идентичными мандатами и видами деятельности, работающие в частном секторе. Непонятно, по какому принципу для такой «прозрачности» выбираются частноправовые некоммерческие организации, а не, например, ООО, госорганы, юридические лица публичного права или любой другой организационно-правовой формы?

Финансовые ресурсы, привлеченные неправительственной организацией, по сути являются такими же инвестициями, как ООО или юридические лица публичного права. Во-первых, на эти суммы они создают рабочие места или продукт, а во-вторых.

Например, рассмотрим три организации, имеющие разные организационно-правовые формы:

Юридическая фирма (ООО)
Бюро юридической помощи (юридическое лицо публичного права)
Центр правовой помощи Ассоциации молодых юристов (общественная)

Все три организации занимаются абсолютно одинаковой деятельностью, предоставляя юридические консультации, представляя интересы лиц в суде или в других органах, помогая в подготовке юридических документов и прочее. Единственная разница между ними в том, что один берет деньги за эту услугу с клиента, другой из бюджета, а третий будет искать помощи для этой деятельности за пределами страны и при поддержке доноров будет бесплатно оказывать услуги гражданам Грузии.

А пока у нас часто бывают случаи, когда в рамках разных программ, например в рамках программ поддержки малого бизнеса и укрепления государственных институтов, может оказаться, что донор первых двух организаций один и тот же, например, USAID которая финансирует общественную организацию. Но разница в том, что первая все равно продолжает получать оплату услуг от клиентов, вторая из бюджета, а третья, продолжает безвозмездно и совершенно бескорыстно обслуживать нуждающихся [в помощи] людей», — написано в заявлении Хидашели.

При этом политик обращает внимание на то, что указано в новом законопроекте.

«Несмотря на это единообразие, как в плане деятельности, так и в плане получения финансирования, на статус «агента иностранного государства» должны претендовать только НКО, и все обязательства распространяются только на них. Поэтому, пожалуй, неудивительно, что суд однозначно установил дискриминационный характер закона [принятого в Венгрии — прим ред.].

Авторы законопроекта говорят, что такие организации влияют на общественное мнение и процесс принятия решений, что видится основанием для необходимости принятия нового законодательства и приравнивания неправительственных организаций к публичным лицам.

Этот аргумент также не оригинален, так как венгерские законодатели говорили то же самое, однако в обоих случаях забыли провести четкую черту. Аргумент не оригинален, поскольку Люксембургский суд рассматривал этот вопрос и однозначно определил, что вне зависимости от характера деятельности организации закон всегда применялся только к неправительственным организациям и потому является дискриминационным.

Если судить опять же на примере Ассоциации молодых юристов, какой ответ есть у закона? Являются ли их программы юридической помощи или образования, а также ресурсы, используемые для них, отдельными от других видов деятельности и, следовательно, подлежащими отчетности?», — указано в заявлении Хидашели.

По ее мнению, законопроект также противоречит нормам свободы объединения, признанным Конституцией и международным правом.

«Если представить на минуту, что законопроект будет реализован в полном объеме без дискриминации и все организации, финансируемые международными донорскими организациями, объявят «агентами иностранного влияния», то мы увидим аналогичные надписи на униформе грузинских военных, рядом с грузинским флагом, на экипировке грузинских полицейских, на зданиях и сооружениях практически всех общеобразовательных школ, на почти полном комплекте вооружения страны, на ученых почти всех вузов, исследователей, у которых есть возможность продолжить свою деятельность именно из-за наличия таких грантов, значительная часть студентов, которые имеют стипендии Фонда Конрада Аденауэра, Эразма или других подобных программ, врачей и пациентов, тех, кто в рамках такого рода помощи бесплатно получает лекарства или медицинское оборудование… Следовательно, это практически вся Грузия, потому что, если бы не усилия и программы наших стран-стратегических партнеров, и особенно донорских организаций, зарегистрированных в США, Грузия могли бы столкнуться с массовым голодом, гепатитом «С» и по многим другим причинам у нас были бы непреодолимые проблемы в борьбе за выживание», — отмечает Хидашели.

По ее словам, несмотря на все вышеперечисленные юридические аргументы, которые уже известны представителям власти, инициирование проекта и молчание правящей партии о его российском и дискриминационном характере лишний раз подтверждает «реальную цель «Грузинской мечты», использовать все имеющиеся средства затормозить процесс сближения с Евросоюзом и полной деевропеизации страны».

«На часто задаваемый сторонниками власти вопрос, зачем властям это делать и в чем их интерес, ответ более банален, потому что «Грузинская мечта», как и любая другая партия, склоняющаяся к авторитаризму, боится Европы, которая несет демократию, свободу, среду свободную от страха террора и дискриминации», — отметила политик.