Грузия на пути евро-атлантической интеграции

Интенсивность переговоров и встреч с представителями НАТО и европейских структур, которые проводит грузинская сторона за последние несколько месяцев, опровергают слухи о том, что Запад устал или отвернулся от Грузии. Как реально обстоят дела? – Об этом в интервью порталу "Грузия Online" рассказал Георгий Канделаки, заместитель председателя парламентского Комитета Грузии по внешним отношениям.

- В Брюсселе, на заседании комиссии Грузия-НАТО было подписано соглашение об углубленном сотрудничестве между Грузией и Североатлантическим альянсом. Что конкретно включено в это соглашение?

- Значимость заседания комиссии Грузия-НАТО не столько в этом договоре, который я бы сказал, носит технический характер, а в том, как именно Грузия будет продвигаться к цели. На этой встрече, как и на последующих, которые запланированы до чикагского саммита, будут разрабатываться возможные варианты того, что может получить Грузия в Чикаго. Наша цель, получить ясность в отношении механизма вступления. В этом ключе мы продвинулись вперед еще в декабре, когда впервые Грузия была упомянута на саммите министров обороны как страна-аспирант, т.е. как страна-кандидат в едином пакете с Балканскими странами. До этого Грузия упоминалась только как партнер, а теперь Грузия уже попадает в группу стран, для которых следующим шагом станет само членство. С этой точки зрения, встреча была важна и по нашей оценке прошла весьма успешно. Чикагский саммит будет решающим для стран, которые желают стать членами альянса.

- На Мюнхенской конференции по безопасности, которая прошла 3-4 февраля, «Инициатива Евро-атлантической Безопасности» (EASI) представила исследование в формате политических рекомендаций по проблеме конфликтов на постсоветском пространстве. Насколько серьезно грузинская сторона рассматривает работу этой группы?

- Исследование касается не только конфликтов, но и общего видения основ безопасности в Европе, но оно не было воспринято с энтузиазмом, несмотря на то, что в разработке принимали участие не только российские, но и западные, в том числе американские, эксперты. С российской стороны было задействовано весьма впечатляющее количество экспертов, которые, все без исключения, являются либо действующими членами правящей команды, либо бывшими, либо приближенными лицами правящих кругов России. Главная причина неприемлемости документа в том, что в нем практически исключается роль НАТО на всем европейском континенте и рассматриваются только три игрока – Россия, ЕС и США. Данный документ предлагает, чтобы эти три актора согласовывали между собой все важные вопросы безопасности Европы и каждый из них имел бы право вето.

Такой подход означает, что Россия сможет накладывать вето по тем вопросам, которые сочтет входящими в сферу своих особых интересов, что в принципе, неприемлемо не только для нас, но и в корне противоречит основам понимания безопасности, сложившимся после окончания холодной войны. Возвращение в прошлое – именно такие ассоциации вызывает работа этой группы экспертов, что и является главной негативной стороной этого документа. Что касается нас, то Грузия является одним из элементов конструкции европейской безопасности и если применять логику этого документа в отношении нашей страны, то это значит, что Россия будет наделена правом вето по любому вопросу, касающемуся Грузии. Помимо этого, в документе множество неприемлемых подходов: например, искажены признанные мировым сообществом границы Грузии; нет ни слова о том, что конфликт существует между Россией и Грузией; Россия вообще не обозначена как сторона конфликта, несмотря на неприкрытую российскую агрессию против Грузии и присутствие на оккупированных территориях многотысячных российских воинских контингентов и т.д.

- Может, грузинской стороне следует разработать свое видение и ознакомить с ним экспертное сообщество?

- Думаю, не стоит придавать важное значение этому исследованию, вряд ли оно найдет какое-либо развитие.

- Вновь избранный президент России Владимир Путин во время своей первой встречи с журналистами ответил на вопросы, касающиеся истории российско-грузинских отношений. Как вы прокомментируете его ответы, точнее, его вольную интерпретацию истории?

- Путин почему-то упомянул 1921 год и предложил вспомнить, что происходило тогда в Абхазии. Если рассматривать этот конкретный эпизод, мы имеем дело с передергиванием исторических фактов. Все и так знают, что происходило в российско-грузинских отношениях в 1921 году. Не знаю, какую историю учат в школах КГБ, но в 21-м году советская Россия напала и оккупировала ею же признанную Демократическую Грузинскую Республику, которая была субъектом международного права и в Тбилиси работало посольство советской России. Что касается Абхазии, туда вторглась 9-я Красная армия, с которой сражалась грузинская армия и бои шли в Гагре, когда пал Тбилиси. Вот, коротко о том, что происходило на территории Абхазии.

События 1921 года, на которые ссылается Путин, никоим образом не подкрепляют легитимность позиции, которую занимает сегодняшнее российское руководство в отношении Грузии. Вообще-то, хорошо что он вспомнил этот период и если внимательно вглядеться, это еще раз свидетельствует о том, что роль личностей в грузино-российских отношениях сильно раздута российской стороной. На самом деле, для тех, кто принимали решения в Москве тогда, в 20, 90-е годы прошлого века и сейчас, построение успешной государственности Грузии рассматривалось как весьма нежелательный сценарий. Все грузинские лидеры без исключения, будь то Ной Жордания, почти сто лет назад, Звиад Гамсахурдиа, Эдуард Шеварднадзе и ныне действующий президент Михаил Саакашвили рассматривались и рассматриваются, как неприемлемые, поэтому российская пропаганда всегда создавала вокруг них всякие мифы и нагнетала истерию.

Невозможно представить столь отличающихся друг от друга по мировоззрению и по многим другим вопросам политических деятелей, чем лидеры Грузии последнего столетия, но их объединяло одно - все они хотели, в большей или меньшей степени, чтобы Грузия стала на путь, который ведет ее в европейскую семью. Это желание, со своей стороны, отражает тот главный запрос, который всегда существовал в грузинском обществе, но только после обретения независимости общество может позволить себе роскошь самостоятельно определять свое будущее и на вопрос, «куда должна двигаться Грузия?» – ответ очевиден. Конечно, и у нас, и на западе встречаются люди, которые вслед за Кремлем готовы повторять миф о том, что Грузия спровоцировала Россию, или что все дело в личностях руководителей. Но на самом деле, фундаментальная причина этого конфликта никак не связана с личностями – желание поглотить или десуверенизировать Грузию имело место при любых лидерах, как только Грузия обретала независимость.

- МИД РФ сделал ответное заявление по поводу односторонней отмены Грузией визового режима с Россией. Как вы думаете, они готовы пойти на симметричную отмену визового режима для граждан Грузии или попытаются навязать нам какие-то невыполнимые предварительные требования?

- Даже когда Грузия в 2010 году упразднила визовый режим для жителей Северного Кавказа, российский МИД назвал провокационным наше стремление способствовать открытости границ и свободному передвижению людей. Очевидно, что чем больше россиян будут посещать Грузию, тем меньшей поддержкой будет пользоваться антигрузинская позиция российского руководства среди собственных граждан. Население России, которое много лет находилось под мощным прессом антигрузинской пропаганды, сможет воочию убедиться, насколько не соответствует реальная Грузия той картине, которую создают у своих граждан почти все российские СМИ. Да, приезжая к нам, они видят не только результаты реформ, но и проблемы, что нормально для любой взрослеющей страны, но они не найдут здесь ничего похожего на те пропагандистские клише, которые им навязывают на их родине насчет Грузии. Поэтому, отмена Грузией визового режима с Россией никак не может быть воспринята российским руководством как желательное развитие событий. Грузия сделала важный шаг вперед и отменила визы для всех граждан России, независимо от того, живут ли они на Северном Кавказе или где-либо еще на территории России. Однако требования, предъявляемые к нашим гражданам для въезда в Россию, делают почти невозможной поездку обычных грузинских граждан в Россию. Поэтому, эта демонстрация открытости Грузии по отношению ко всем россиянам, поставила Кремль в весьма неловкое положение. Считаю, что нам не следует ждать позитивных ответных шагов со стороны российского руководства.

Что касается восстановления дипломатических отношений, то это другая тема. Если они будут пытаться подсунуть нам второстепенные вопросы вместо обсуждения важных и принципиальных для нас проблем, мы на это не пойдем.

- В последнее время в разных СМИ участились публикации, что Запад остыл к Грузии и грузинская тема сильно надоела политикам...

- Все происходит ровно наоборот: Грузия производит хорошее впечатление на Запад тем, что продолжает реформы и движение в сторону европеизации, несмотря на неослабевающий нажим, хотя бы из-за того, что российская военная группировка на наших оккупированных территориях наращивается с каждым днем. Конечно у нас бывают ошибки, но общественная поддержка нашему курсу не ослабевает.

Причиной распространения подобной информации, очевидно стало то, что процесс движения Грузии в НАТО происходит чрезвычайно медленно. Да, это так, но несмотря на замедление, грузинское общество все больше поддерживает стремление в европейскую семью. К этой цели мы, грузины стремились задолго до создания НАТО или Европейского Союза. Понимание этого контекста существует не только у нас но, что самое главное, и в Европе. Несколько лет назад, после первой волны расширения Европейского Союза, когда разрабатывалась «Политика Соседства Европейского Союза» (European Neighbourhood Policy), были дискуссии, считать ли Южный Кавказ и конкретно, Грузию, европейской страной по той причине, что географически ни один из наших соседей не является членом Евросоюза. В то время, «Политика Соседства Европейского Союза» по определению была политикой в отношении стран, которые непосредственно соседствуют с членами Евросоюза.

Сегодня совсем иная ситуация. В Берлине, в Бундестаге, где мы встречались с депутатами, председателями комитетов, высокопоставленными политиками, уже не стоит вопрос о том, является Грузия европейской страной или нет. Это они нам говорят, что «будущее Грузии в Европе», а не мы им. Мы не инициируем никаких разговоров на эту тему, они сами констатируют место Грузии в Европе, как факт. Мы прошли большой путь с точки зрения достижения понимания, куда движется Грузия, и теперь в умах политической элиты Западной Европы альтернативы этой идее нет. Конечно, в этой ситуации говорить о какой-то усталости, не приходиться. Это долгий, многоуровневый процесс, который включает в себя радикальную трансформацию всего грузинского общества. Мы постоянно знакомим наше общество с продвижениями, которых достигли в отношениях с НАТО или Евросоюзом, через заключение различных соглашений.

Можно отметить последние, очень важные соглашения по экономическим вопросам: переговоры о свободной торговле между Грузией и США; между Грузией и Евросоюзом; существенное продвижение по визовым вопросам и другим темам, над которыми мы работаем. Но параллельно, мы углубляем также и неформальные отношения, при помощи которых мы добиваемся более полного понимания контекста стремления Грузии стать членом большой европейской семьи. Например, выступая в Тбилиси на площади Свободы, президент Саркози вспомнил 1918-21 годы, а в министерстве иностранных дел Германии показали договор от 1918 года между Германией и Грузией и говорили нам, что 20 лет назад Германия не установила, а возобновила дипломатические отношения с нашей страной. На Западе, несомненно достигнуто понимание и восприятие Грузии, как будущего полноправного члена европейской семьи.

- Все это настраивает на оптимистично лад, но не случится ли так, что население Грузии может разочароваться от постоянных обещаний, будь то принятие в НАТО или в большую европейскую семью?

- Конечно, этот процесс не может длиться бесконечно, но я не считаю, что нашему стремлению на Запад угрожает что-либо. Опять же, это стремление в нашем обществе насчитывает многие годы, если не века. Да, в советский период, когда у нас отняли государственность, мы не могли сами решать свою судьбу, а грузинская элита, которая была генетическим носителем идеи грузинской государственности, была уничтожена. Но, несмотря на жестокие репрессии, это стремление, все равно не удалось искоренить и оно осталось в обществе. Очень поучительный факт, он нам помогает преодолевать эти клише как в Европе, так и в России. Мы активно работаем в этом направлении, не жалея сил и энергии.

- Вы были среди тех политиков, которые встречались в Мюнхене с представителями российской стороны. Чем была вызвана встреча, о чем шла речь?

- Нас иногда упрекают в том, что мы встретились с российской стороной, но во-первых, был только обмен мнениями, а не переговоры и нельзя преувеличивать ее значимость. Какие бы слухи не распускались, ни о каком пересмотре позиций Грузии не может быть и речи, мы не откажемся от фундаментальных вопросов и не будем делать ничего, что ослабило бы важность Женевских переговоров. Это была короткая, неформальная встреча и не имела никакого статуса.

Во-вторых, главным достижением встречи можно считать то, что в России улучшилось понимание контекста Грузии, того, что движет нами вообще. Осталось впечатление, что русские перестают воспринимать движение Грузии в НАТО и евроструктуры, как каприз сегодняшней правящей команды. Конечно, речь заходила и о грузинских реформах – никаких секретов мы из этого не делаем. По-видимому, они все больше убеждаются, что в грузинском обществе сохранилось стремление, видеть себя частью Евроцивилизации, которое имеет глубокие исторические корни, уходящие в XIX и более ранние века.

- Россия решила закрыть транзитный маршрут снабжения войск США и НАТО в Афганистане. В случае, если такое произойдет, как это отразится на регионе в целом и, в частности, на Грузии?

- Не думаю, что Россия закроет этот маршрут, хотя она будет периодически шантажировать НАТО этим вопросом.

- В начале марта Грузия провела испытания реактивной системы залпового огня и боевой машины пехоты собственного производства. Грузия начинает производить вооружения для продажи или же для собственной армии?

- В первую очередь, это производиться для самообороны, чтобы Грузия имела адекватные возможности защитить себя от страны-агрессора, которая до сих пор считает государственность Грузии аномалией. Как говорил министр Лавров, постсоветское пространство это единое духовное пространство, а Грузия в нем является аномалией. Поэтому Грузия хочет защититься от оккупационных войск, которые находятся на ее территории с весьма впечатляющими наступательными вооружениями. Но при этом, остается в силе заявление Саакашвили, которое он сделал в Европейском парламенте о неприменении силы для восстановления территориальной целостности. К сожалению, вторая сторона конфликта не отвечает на этот призыв, что вызывает у нас постоянные опасения. Грузия применит силу только тогда, если возникнет реальная угроза со стороны России в отношении неоккупированных частей нашего государства.