В Грузии требуют упразднить Государственное агентство по делам религий

После событий в селе Букнари (регион Гурия) Центр по образованию и мониторингу в области прав человека (EMC) и несколько недоминантных религиозных объединений призывали правительство страны упразднить Государственное агентство по делам религий.

Государственное агентство по делам религий было создано правительством Грузии в 2014 году. Новое ведомство напрямую подчинялось премьер-министру. С момента основания его возглавляет Заза Вашакмадзе.

В течение многих лет агентство подвергалось критике со стороны различных НПО за установление «контроля» над недоминантными религиозными общинами, особенно над мусульманскими.

Требование упразднить данное агентство прозвучало после противостояния между христианской и мусульманской общинами в селе Букнари в Чохатаури. На данный момент конфликт разрешен и стороны примирились, ситуация нормализовалась.

«Не первый и не единственный случай»

Семь организаций — EMC, Евангелическая баптистская церковь, Союз мусульман Грузии, Высшее мусульманское управление всей Грузии, Евангелическая церковь и Платформа солидарности и Платформа Салам, после противостояния в Букнари выступили с совместным заявлением:

«Религиозное преследование грузинской мусульманской общины в Букнари — не первый и единственный случай».

Авторы заявления указывают на ряд религиозных конфликтов, которые была выявлена в различных регионах Грузии. Упоминаются события в Цихисдзири (2011 г.), селе Нигвзиани (2012 г.), селе Цинцкаро (2013 г.), селе Самтацкаро (2013 г.), селе Чела (2013 г.), Кобулети (2014 г.), селе Моха (2014 г.) и в селе Адигени (2016 г.).

В нем также указано, что со стороны госорганов не было проявлено должной реакции на эти конфликты, как с юридической, так и с политической точки зрения. В некоторых случаях власти полностью проигнорировали права и потребности мусульманского сообщества.

Примерами этому является то, что в Самтацкаро нельзя было открыть молельню в частном доме, купленном местным сообществом, мусульманский пансионат Кобулети все еще закрыт; статус исторической мечети Мохи не был предоставлен, несмотря на работу созданной для этого специальной комиссии.

«Практически ни на один из инцидентов не имел эффективного правового реагирования, и никто не был привлечен к ответственности за религиозные преследования и насилие, включая откровенную жестокость полиции в отношении местных мусульман (например, в деревнях Чела и Моха)».

По мнению организаций, помимо отсутствия реагирования на нарушения прав человека, государственные органы также не изучили системные причины этих конфликтов.

По их словам, «эта цепь религиозных конфликтов и неравноправная политика государства создают неотъемлемую и разделяющую политическую и социальную среду для недоминирующих религиозных групп, что препятствует построению равноправного, демократического и солидарного общества. В то же время это создает травмирующие воспоминания и опыт в мусульманском сообществе, которые усиливают социальное разочарование и чувство второсортности граждан».

Конфликт в Букнари и роль агентства

По данным организаций, государство относительно активно отреагировало на религиозные притеснения в Букнари. В то же время высокопоставленные правительственные чиновники сделали «полезные заявления о религиозной свободе и равенстве», но проблема остается:

«Учитывая проблемные взгляды и настроения в доминирующем религиозном сообществе, а также идеологию этнорелигиозного национализма, преобладающую в нашей среде, государство играет фундаментальную роль в сообществе деревни Букнари, а также в долгосрочной политике в условиях религиозных/этнических конфликтов или в таких сообществах, где существуют такие риски».

Именно здесь организации вновь подчеркивают «резко неэффективную роль Государственного агентства по делам религий и ужасные последствия политики проводимой агентством на протяжении многих лет».

«Хотя в компетенцию агентства входит содействие разрешению религиозных споров, агентство не участвовало в разрешении конфликтов в селе Букнари, и их участие в процессе посредничества не было заметно, что можно объяснить резкой критикой и недоверием к агентству».

Более того, заявления главы агентства в СМИ лишний раз показывают, что он открыто игнорирует реальные вызовы и потребности религиозных общин.

В то же время в заявлении обращается внимание на критику мусульманской общины, в ходе переговоров по конфликту в селе Букнари, «что является результатом политики, основанной на контроле недоминантных религиозных организаций со стороны агентства и правительства».

Критика агентства

Организации отмечают, что процессу изменений существенно препятствовали позиция и видение правительства касательно свободы вероисповедания и институциональной структуры, согласно которой Государственное агентство по делам религий считается исключительным субъектом правительства в этой области.

«Считаем невозможным, при работе этого агентства и его политики, внести позитивные изменения в политику в области свободы религии и для необходимого демократического взаимодействия с государственными органами, потому что это агентство:

- Имеет проблемный мандат и нечеткие компетенции, которые позволяют ему быть - недемократичным/непрозрачным;
- Имеет видение, основанное на безопасности и политике сохранения иерархии;
- Имеет опыт работы против прав человека;
- Имеет низкий уровень доверия к религиозным и общественным акторам.

Заза Микеладзе, представляющий Союз мусульман Грузии, заявил 18 января на пресс-конференции, что Мусульманское управление, которое, по его словам, находилось под влиянием агентства, по-прежнему не может представлять мусульманскую общину. В качестве примера он напомнил процесс выбора муфтия:

«В процессе избрания муфтия стало ясно, что решение будет принято без вмешательства прихода и муфтий не будет избран, но будет назначен. Он назначается при прямом вмешательстве Службы государственной безопасности (СГБ)».