Незаконный газопровод

Есть и еще одна довольно интересная закономерность: чтобыстрана была демократической, недостаточно установить этот строй лишьв ней самой — не менее важно находиться в окружении демократическихстран. Так что, второй вывод не менее важен: угрозы демократиисуществуют не только внутри страны, но и со стороны недемократическихсоседей.

Закономерности эти не раз находили подтверждение и вгрузинской действительности. Но чем дальше, тем яснее становится, чтощедрая база природных богатств недемократического соседа еще не разстанет вызовом для дальнейшего нормального функционирования грузинскогогосударства.

Факт, что и сегодня, на исходе марта 2007 года,солидную часть газа, необходимого для функционирования экономикии удовлетворения потребностей населения, Грузия по-прежнемупокупает у России. И платит за него очень высокую цену — по235 долларов за 1000 кубометров. Эта политически мотивированная ценаделает еще более актуальной необходимость найти и задействоватьальтернативные маршруты. Но и в этом плане выбор с течением временистановится все менее широким и более сложным.

Например, иранскийгаз, считавшийся запасным ресурсом для чрезвычайных ситуаций, приниматьв расчет уже не стоит. Грузинские власти потеряли возможностьнезависимо вести с Ираном переговоры об импорте газа. Потеряли потому,что эксклюзивным оператором задействованного всего несколько дней назадгазопровода Иран-Армения является российскаягосударственная энергомонополия — «Газпром». И вновь задействованныйгазопровод уже полностью вошел в дистрибьюторскую сеть «Газпрома»,включен в ее тарифную сетку и, соответственно, Грузия отныне уженикогда не будет получать из этого источника природный газ по ценедешевле российской.

Если учесть ситуацию, сложившуюся наполитической карте мира, в альянсе российского газового госконцернас иранским вовсе нет ничего удивительного. Иранская ядернаяпрограмма ли тому причиной, совпадение ли интересов в СоветеБезопасности ООН или общие позиции по многим другим направлениям, ноиранцы уступили русским один из самых неприкасаемых для иностранцевсегментов своей нерыночной, максимально контролируемой государствомэкономики — энергосектор, что уже говорит само за себя. Но еще болееважно то обстоятельство, что это лишь фрагмент общей картины. Иранско-армянскийгазопровод — всего лишь один, но не единственный проект, где русскиеоформили стратегическое партнерство с иранцами, подключив к этомупартнерству государство, отличающееся весьма опасными не только длярегиона, но и для всего мира амбициями.

В начале апреля крупнейшие государства-экспортерыгаза создадут картель наподобие объединения экспортеров нефти — «ОПЕК».Россия, Иран, Катар, Венесуэла, Алжир, Тринидад и Тобаго — таков первыйсостав учредителей, контролирующих более 70% мирового запаса газаи надеющихся постепенно расширять этот список (венесуэльский лидер,например, лоббирует интеграцию в это сообщество Боливии и Аргентины).

Правда,Россия, на первый взгляд, в этом процессе не главный интегратор, и сампрезидент Путин публично дал этой идее весьма сдержанную оценку, нофакт, что стержнем нового картеля, скорее всего, может стать никтоиной, как наш северный сосед. Прежде всего, самые мощные ресурсыв новом картеле будут именно у России. Да и не будь этого, только онаможет дирижировать столь экстравагантным оркестром, где судьбугазоснабжения всего мира должны решать за одним столом президент ИранаАхмадинежад, президент Венесуэлы Чавес, президент Алжира Бутефлики эмир Катара аль-Тании.

И декларированное,и неофициальное обоснование необходимости создания газового картелясвидетельствуют лишь об одном: это объединение собирается проводитьединую политику цен с помощью этого рычага — наращивать свое влияниев мировой политике. Вот это и есть самая большая опасность, которой«газовый ОПЕК» (судя по его составу) угрожает мировому порядку, и обэтом уже открыто говорят как в Европе, так и в Соединенных ШтатахАмерики.

Но это лишь одна, видимая часть вопроса. Есть и вторая, гораздо более важная — невидимая часть, грозящая странам-импортерамэнергоносителей не меньшей опасностью, и это уже переходит в плоскостьне только экономической, но чисто политической проблематики. А Грузиясегодня по-прежнему — в первом ряду жертв этих проблем,и активность российской энергомонополии подстегивает процесс ееполитического или экономического уничтожения новыми темпами.

Это,мягко говоря, странно, но это факт: грузинские власти упорно незамечают строительства газопровода «Дзауджикау — Цхинвали» из СевернойОсетии к Цхинвальскому региону, осуществляемого дочерней компанией«Газпрома» — «Кавказтрансгазом». Один из солиднейших исполнителейзаказов «Газпрома», компания «Стройпрогресс», ведет строительствополным ходом. Ведет — несмотря на то, что строительство это происходитабсолютно незаконно, без какой бы то ни было документации. Ни одноофициальное ведомство самой России разрешения на это строительство недавало. Но началу строительства газопровода это не помешало, посколькуэто, в первую очередь — проект политический, а противиться политическойволе не может никто. Что касается грузинских властей, они пока никакойполитической воли в отношении этого строительства не проявили, чтоочень удивительно, чтоб не сказать больше.

Как ни странно, противэтого строительства больше протестовали в самой России. Но это чисто«узковедомственный» протест, ничего общего с политикой не имеющий:газопровод должен пройти через уникальный государственный заповедник,и в жертву должна быть принесена солидная часть охраняемой закономтерритории, против чего категорически возражают российские экологи. Нодо сих пор их протесты остаются втуне — строительство газопровода идетускоренными темпами.

Возможно, одна из причин молчания грузинскихвластей на данном этапе — то, что строительство пока не пересеклограницу Грузии. Но это ведь все-таки малоприемлемыйаргумент, поскольку если этот газопровод пересечет границу до того, какгрузинские власти публично выскажутся по этому поводу, то тогда махатькулаками после драки — занятие не столь уж эффективное. В результатесработает еще одна экономическая закономерность: спорная территорияпереходит к тому из соседей, у которого больше экономических ресурсови достаточно «цепкости», чтобы присоединить к себе конфликтный регион,пусть даже как самый последний, плетущийся в хвосте вагон.