Правительство Грузии засекретило соглашение с арабским девелопером Eagle Hills

Правительство Грузии засекретило соглашение с арабским девелопером Eagle Hills на $6,6 млрд.

Инвестиционное и акционерное соглашение признали коммерческой тайной. Это означает, что детали условий крупнейшего в истории страны инвестиционного проекта – стоимостью 6,6 млрд долларов – не будут доступны общественности. Об этом сообщают грузинские СМИ.

По данным bm.ge, согласно распоряжению премьер-министра Ираклия Кобахидзе, под гриф «коммерческая тайна» подпадают все документы, связанные с проектом, включая приложения к соглашениям. Формулировка основана на положениях Общего административного кодекса, позволяющих засекречивать информацию, «раскрытие которой может нанести ущерб конкурентоспособности лица».

Речь идет о договоренностях между правительством, компаниями Eagle Hills Development Holdings Limited, Jaona Investment, Eagle Hills Georgia и министерством экономики Грузии.

Они определяют правила реализации масштабных проектов по строительству жилой, коммерческой и туристической инфраструктуры на территории Крцанисского лесопарка под Тбилиси (около 590 га) и в прибрежной зоне Гонио близ Батуми (260 га).

По данным публичного бизнес-реестра, 100% компании Eagle Hills Georgia на данный момент принадлежат Eagle Hills Development Holdings Limited (ОАЭ). В правительстве ранее обещали, что доля государства в компании составит 33,33%, однако пока она не отражена в регистрационных данных.

Проект с Eagle Hills власти называют крупнейшей иностранной инвестицией в истории Грузии. Премьер Кобахидзе заявлял, что он «станет символом доверия инвесторов к стране» и создаст тысячи рабочих мест.

*Компания Eagle Hills, базирующаяся в Абу-Даби и основанная Мохаммедом Али Алаббаром (основателем Emaar Properties, построившей небоскреб «Бурдж-Халифа»), реализует проекты в более чем 17 странах. Однако в Албании, Индии и Хорватии деятельность девелопера сопровождалась коррупционными скандалами и судебными исками. Критики предупреждают, что отсутствие прозрачности в грузинском соглашении создает почву для аналогичных рисков. Также они говорят о том, что сделка несет серьезные риски утраты контроля над государственной собственностью, экологических последствий и демографических сдвигов.