HRW призывает оказать давление на власти Грузии для прекращения репрессий

Правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) заявила о «фактической криминализации мирных протестов» в Грузии и призвала международных партнеров оказать давление на власти страны, чтобы остановить «репрессивный курс».

«Реакция грузинского правительства на массовые протесты в течение последнего года представляла собой скоординированную кампанию по подавлению критики и недопущению выхода людей на улицы. Международные партнеры Грузии должны оказать давление на власти, чтобы те немедленно прекратили этот репрессивный курс и восстановили пространство для мирных собраний», – заявил заместитель директора HRW по Европе и Центральной Азии Георгий Гогия.

По оценке организации, власти создают «враждебную и карательную атмосферу» для тысяч людей, которые протестуют против решения о заморозке процесса вступления в ЕС в конце 2024 года. Напоминается, что за короткий срок парламент под контролем «Грузинской мечты» принял серию изменений, серьезно сужающих пространство для мирных собраний.

Одними из первых стали декабрьские поправки 2024 года: штрафы за блокирование входов в здания, нанесение политических граффити, ношение масок или хранение лазерных указок выросли в девять раз – с 500 до 5000 лари (1850 долларов). Эта сумма вдвое превышает среднемесячный доход в стране, что, по мнению HRW, сближает наказание с уголовным уровнем. Тогда же полиции предоставили право «превентивно» задерживать людей до 48 часов, если они ранее привлекались к административной ответственности.

В феврале 2025 года последовал новый цикл ужесточений: срок административного ареста за правонарушения, связанные с протестами, вырос с 15 до 60 суток. Оскорбление должностных лиц стало караться арестом до 45 суток, а от стихийных собраний стали требовать предварительного уведомления. В июле задерживать на 30-60 суток стало возможно за неоплаченные штрафы, а к октябрю административные взыскания за маски, перекрытие дорог и установку палаток заменили арестами.

Международные эксперты подчеркивают: эти меры фактически стирают грань между административным правонарушением и уголовным преступлением. HRW отмечает, что исполнение новых норм сопровождается «произвольными задержаниями» и применением административных процедур, которые по суровости приближаются к уголовным. Полиция, по данным организации, задерживает людей за минимальные нарушения, например, за короткий выход на проезжую часть или ношение медицинской маски.

Согласно общей статистике, в 2024 году и за первые девять месяцев 2025-го за мелкое хулиганство привлекли 4444 человек, за неподчинение полиции – 6725. Эти статьи, подчеркивает HRW, чаще всего используют именно против протестующих.
Юристы, ведущие дела демонстрантов, сообщают о минимальной доказательной базе. В распоряжении судов обычно лишь короткие видеоролики, а идентификация протестующих нередко проводится с помощью систем распознавания лиц. Сотрудников полиции, которые утверждают, что узнали человека на записи, в суд не вызывают, а судьи «принимают позицию МВД без проверки».

Особую обеспокоенность у правозащитников вызывают размеры штрафов. Один из самых громких примеров – дело 36-летнего учителя Готы Чантурия, оштрафованной на 365 тыс. лари (около 135 000 долларов) за 73 эпизода «перекрытия дорог». Его 60-летний отец получил около 70 аналогичных штрафов. По словам адвокатов, начисления происходят буквально автоматически, без анализа доказательств и без учета реальных финансовых возможностей обвиняемых.

Международные структуры также выражают тревогу. Венецианская комиссия заявила, что поправки декабря 2024 года «существенно подрывают свободу собраний» из-за расплывчатых формулировок и чрезмерной строгости наказаний. БДИПЧ ОБСЕ в заключениях за март и ноябрь 2025 года отметило, что расширенные полномочия полиции и санкции, сопоставимые с уголовными, могут использоваться для того, чтобы «заглушать или наказывать» граждан за участие в общественной жизни.

По мнению HRW, совокупность новых норм и практика их применения свидетельствуют о системном отходе Грузии от стандартов Европейской конвенции по правам человека.