Россия сама поможет нам вернуть Абхазию

Вице-президент Фонда исследований стратегии и международных отношений Грузии Темур Якобашвили заявляет, что это не утопия. Что подтолкнет Россию на такой шаг? Когда ее политика в отношении Грузии изменится радикально? Почему США критикуют Россию с высокой трибуны ООН – Вашингтон раздражен проблемами, накопившимися в российско-американских отношениях, или начал активно проводить свои интересы на Южном Кавказе? «24 саати» обратилась к Темуру Якобашвили с просьбой ответить на эти и другие интересные вопросы.

- Как вы расцениваете политику правительства, пришедшего после Революции роз, в том, что касается конфликтов? Заметны ли изменения в отношении к замороженным процессам?
- Что касается Южной Осетии, события последнего времени свидетельствуют, по-моему, что правительство Грузии приняло окончательное решение – урегулировать конфликт мирным путем. Все шаги, предпринимавшиеся в течение этого года, свидетельствуют о том, что правительство разработало стратегию урегулирования конфликта. Причем стратегия эта заключается не только в мирной инициативе, с которой мы предстали пред миром.

За последние три года реалии в этом регионе претерпели серьезные изменения. С тех пор, как закрыли знаменитый Эргнетский рынок, много чего произошло. Говоря на эту тему, хочу заострить внимание на одном вопросе. После Революции роз отмечалась целая серия исчезновения иллюзий, связанных с конфликтами.

Первая иллюзия состояла в следующем: правительство думало, что аналог Аджарии сгодится и для Цхинвали. Представители власти надеялись, что раздадут населению Южной Осетии немножко сахара или удобрений, потратят немножко боеприпасов – и конфликт урегулируется. Иллюзия эта вскоре исчезла.

Беспочвенными оказались и надежды, связанные с закрытием Эргнетского рынка. Мы-то думали, что это будет самым действенным средством разрешения конфликта.

Еще одна иллюзия грузинских властей была связана с сегодняшней Верхней Абхазией – с Кодорским ущельем. Они верили, что контролируют ущелье. Известные события, связанные с Квициани и его единомышленниками, показали реальное положение вещей. После того, как в Кодори пришлось вводить полицейские или военные подразделения, иллюзии исчезли.

Исчезли иллюзии и у абхазов. Они считали, что контролируют Гали. Но последние выборы показали, что это не совсем так. Я не говорю, что Гали контролирует грузинская сторона, но факт, что и абхазы этот район не контролируют.

Короче, вокруг этих конфликтов существовало множество иллюзий, существовало неправильное восприятие. Сейчас мы стоим на том этапе, когда это восприятие и иллюзии рушатся, мы приближаемся к реальности, и нам теперь будет легче увидеть истинную картину.

- Что, по-вашему, на данном этапе самое главное в деле урегулирования конфликта? Насколько оправданной и эффективной считаете вы инициативу президента Саакашвили по созданию временной административной единицы в Южной Осетии?
- Сегодня ситуация в Южной Осетии такова. Европа, наконец, проснулась и решила активно участвовать в урегулировании конфликта, предпринять действенные шаги. На данном этапе европейцы не готовы подключиться к политическому диалогу – скажем, оказывать давление на Россию, зато они могут осуществлять экономические и гуманитарные проекты. Для нас это очень важно, грузинское правительство должно приветствовать этот факт.

Нельзя, чтобы демократия была кое-где. С точки зрения развития демократических процессов, ситуация в столице радикально отличается от ситуации в регионах. Наиболее плачевно в этом смысле выглядят конфликтные регионы. Там необходимо формировать институты, работать с населением, осуществлять различные проекты.

Очень большое значение имеют проекты, которые будут направлены на создание на территории Абхазии и Южной Осетии неправительственного сектора, а также на развитие журналистики и на прогресс в экономике. Поскольку Америка и Европа взялись за наши конфликты всерьез и вкладывают в это дело серьезные суммы, необходимо создать новый инструмент для проведения государственной политики и оказания помощи.

Нельзя управлять регионом дистанционно. Тамошнее население должно активно включиться в события. И это должен быть открытый и прозрачный процесс, а не временные акции.

С учетом всего этого возникла необходимость создания государственного органа, который будет на месте решать проблемы региона. По-моему, инициатива президента по созданию временной администрации как раз и есть такой инструмент. Она позволит осуществлять гуманитарные и экономические проекты в Цхинвальском регионе.

- Инициатива создания временной административной единицы очень часто ассоциируется с личностью Димитрия Санакоева. Должен ли главой новой административной единицы быть Санакоев?

- Не надо ассоциировать с временной местной администрацией именно правительство Санакоева. По-моему, будет ошибкой, если руководителем временной администрации станет Санакоев. На эту должность свободно можно назначить этнического осетина, но это не должен быть Димитрий Санакоев.

В том виде, в каком его избрали, Санакоев представляет одну из сторон конфликта. Санакоев – представитель интересов осетинского населения. Он должен быть стороной, с которой администрация будет работать.

- Какие перемены возможны в направлении абхазского конфликта?

- В Гальский район возвратилась определенная часть грузинского населения. Мы обязаны сделать так (и в этом нас должно поддержать международное сообщество), чтобы эти люди смогли жить нормально.

Самый серьезный шаг, который можно предпринять на данном этапе – это смена мандата и осуществление там международной полицейской операции. В этой операции могут принимать участие и грузины, и абхазы, и русские, и другие.

- Насколько возможной вам кажется смена мандата на данном этапе?
- Думаю, это реально. По этому вопросу идут серьезные обсуждения в формате ООН и других организаций. Что ни говори, главная роль в урегулировании абхазского конфликта отводится ООН. Наш разговор происходит до принятия резолюции Совета Безопасности ООН. Надо полагать, новая резолюция создаст предпосылки для полицейской операции с измененным мандатом в Гали.

Может быть, это произойдет не сегодня, но в ближайшем будущем, по очень многим причинам, это неизбежно.

Российская политика сегодня очень изменчива. Это может показаться утопией, но я уверен, что русские сами помогут нам вернуть Абхазию.

- Что заставит Россию так радикально измениться?
- События на Северном Кавказе. Знаете, как ведет себя сейчас Россия? Разжилась парой копеек и хорохорится. Как только эта пара копеек будет истрачена, она вновь сникнет и начнет думать уже о реальных проблемах.

Если взглянуть на события в нашем регионе со стратегической точки зрения, то можно понять, что русские и грузины обязательно должны сотрудничать. То, что происходит на Северном Кавказе – наша общая проблема. Там уже появились совсем другие тенденции. Северокавказцы не захотят уступить Абхазию и Сухуми ни русским, ни грузинам… Чтобы Северный Кавказ был стабильным, мы – русские и грузины – обязаны сотрудничать.

- Есть ли сегодня в России понимание этого?
- Пока что нет, но рано или поздно они убедятся в этой элементарной истине.
Россия часто ведет себя алогично. Яркий тому пример – иранский вопрос. С кем бы вы ни говорили по этому вопросу, каждый вам скажет, что русским не надо, чтобы там было ядерное оружие. Так думают и американцы, и европейцы. И их очень удивляет, когда русский начинает на эту тему с ними торговаться. Европейцы и американцы не понимают, о чем с ними торгуется Россия – против собственных интересов?

То же самое заметно и при разговоре на тему НАТО. Если спросить у русского, где их граница наиболее защищена, он ответит: «На западе». Естественно, возникает новый вопрос: «Почему же тогда НАТО – это плохо?»

Между прочим, как ни удивительно, русские смогли договориться с НАТО. Хорошо помню высказывание одного осетинского коллеги: «Когда я говорю нашим, что русские разговаривают с НАТО, они очень удивляются!» Существует Совет Россия-НАТО, где обе стороны очень эффективно сотрудничают.

То же можно сказать и о новых ракетных системах. Когда начался разговор на эту тему, России тысячу раз объяснили, что это не только не направлено против нее, но ни в коем случае не повредит ее обороноспособности. Русские военные эксперты прекрасно это знают. Просто идет спекуляция на эти темы.

Если Россия думает, что в Грузии придет такая власть, которая откажется от Абхазии и Южной Осетии, она очень ошибается. Не то что не придет – никоим образом не придет!

Если Россия думает, что сможет присоединить к себе Абхазию, то и это неправда. Россия хочет сохранить статус-кво, а наша власть – противница статус-кво. Если мы взглянем на последние три года, то увидим, что она реально вернула Аджарию, Кодори, контролирует 40% Южной Осетии, даже в Гали заметны сдвиги…

Но вернемся к России. Сегодня в ее государственных интересах – чтобы рядом был нормальный, развитый сосед. Исходя из этой логики, она должна помогать Грузии. К сожалению, на данном этапе в России государственные интересы приносятся в жертву интересам частным. На первый план выдвинуты интересы какого-нибудь генерала или интересы эксперта Затулина. Мы ведь знаем, что Затулин и ему подобные нагрели руки на этих конфликтах, приобрели миллионы.

Повторяю еще раз: рано или поздно Россия сама заинтересуется урегулированием наших конфликтов.

- Пока это время еще не пришло, Грузия нуждается в активной помощи Запада. Чем вы объясните активизацию в этом плане Америки, ее противостояние с Россией (я имею в виду последние события - заявление Райс, острые дебаты российского и американского послов на заседании Совета Безопасности ООН) – объясняется ли это российско-американской несовместимостью или Америка начинает активно проводить свои интересы на Южном Кавказе?

- Если мы хотим тягаться с Россией, в одиночку у нас ничего не получится. С Россией надо говорить в формате международных организаций – или из Нью-Йорка, или из Брюсселя.

Что же касается российско-американского противостояния, тут присутствуют оба момента. Американская администрация всегда считалась с вовлеченностью России в кавказские дела. Политика же России была радикально отличной: она всегда должна была иметь эксклюзивные права на Кавказе, вот в чем проблема. Но проблема эта не является неразрешимой. Я думаю, после того, как Грузия получит MAP – Программу вступительных действий, российская политика радикально изменится. Абхазия и Осетия нужны России для манипуляций, она старается помешать нашему продвижению к НАТО. Оказавшись перед фактом, увидев необратимость этого процесса, она оставит нас в покое.